— Приготовиться! — скомандовал майор. — Целься! Пли!
Солдаты стреляли часто и метко. Десятки мятежников падали в подмерзшую осеннюю грязь, но остальные продолжали нестись вперед. Варвары.
— Пулеметы, открыть огонь!
По строю северян словно прошлась коса. Уже не десятки, а сотни людей с криками боли и ярости падали замертво, но и это их не остановило. До противника оставалось меньше сотни метров, и если они преодолеют это расстояние то сомнут наших солдат в рукопашной схватке.
— Маэл, действуй!
Я не ответил.
— Маэл!!
— Сейчас, — выдохнул я сквозь зубы.
Все поле перед нами вспыхнуло от огня. Раздался многоголосый не человеческий вопль, от дикой боли и ужаса. Мне пришлось растягивать заклинание на большую площадь, чтобы разом сжечь всех мятежников, и поэтому заклинание ослабло. Огонь не убивал мгновенно, как должен был, а медленно сжигал людей. Крепкие и выносливые северяне долго мучились в агонии.
Я проснулся мокрый от пота. Надо мной стоял Ральф с горящей свечой в руках.
— Сэр, с вами все в порядке?
— Я кричал?
— Да.
— Это просто кошмар, Ральф. Иди спать.
— Да сэр.
Когда дворецкий ушел, я встал и открыл окно, запуская в комнату холодный воздух. Помогло мало. Уже неделю я не мог нормально выспаться из-за снов о войне, против восставших диких племен в Северной области. Сколько я за то время людей сжег заживо? Ни одному инквизитору о таком количестве даже не мечтать.
Марэн Картос ворвался в мой дом рано утром. Отпихнув опешившего Ральфа, он быстро прошел в дом и бросился на меня.
— Сволочь!!! — он схватил меня за рубашку. — Где моя дочь?!
— О чем, вы сударь?! Откуда мне знать где ваша дочь?!!
— Не прикидывайтесь!!! Если с ней что-нибудь случиться, клянусь, я убью вас!!!
— Сэр, вызвать жандармов? — обеспокоено крикнул мне Ральф.
— Да вы можете мне сказать, в чем дело или нет?! — я рявкнул на Картоса и стряхнул его с себя.
— Сударь, мою дочь похитили, и это ваших рук дело.
Я посмотрел на Марэна Картоса и тот осекся. В ярости я схватил его за одежды и приподняв ударил об стену.
— Да я тебя по стенке размажу!!! Ты в чем меня обвиняешь?!!! Чтобы я детей похищал?!! Я за меньшие оскорбления убивал!!!
Я не выгляжу особенно сильным противником. Худощавый, с невыразительным лицом и длинными волосами, такого сложно испугаться. Это вам не крепкий лысый громила. Поэтому люди часто теряются, когда сталкиваются с моей силой. Без видимых усилий и использования магии, я швырнул его через всю комнату прямо на диван.
— Если еще раз я услышу от вас подобное обвинение, я вас вызову на дуэль и убью, — уже спокойным голосом сказал я. — А теперь, сударь, будьте добры покинуть мой дом.
— Проношу свои извинения, сэр, — растерянно сказал Марэн Картос. — Мою дочь похитили и с меня требуют выкуп, а у меня нет таких денег. И я подумал, что вы… что…
— Что это я похитил вашу дочь, потому, что вы угрожали мне компроматом. Сударь! Не судите о других людях по себе, я не пользуюсь настолько низкими методами.
— Я просто не знаю, что мне делать…
— Заплатите деньги, — я равнодушно пожал плечами. — А еще лучше используйте свои связи. У вас же есть знакомые среди преступного мира Райхена?
— Откуда, я не вы! Я никогда не имел ничего общего с этими людьми!
— Я мог бы вам помочь но, увы. Как вы говорите, благородному дворянину не пристало иметь дела с этим отребьем.
— Сэр, если вы спасете мою дочь, то я, что угодно сделаю.
— А что вы можете для меня сделать? — я усмехнулся и покачал головой. — Нет, сударь Марэн Картос. Вы для меня ничего не сможете сделать. Хотя если вам так нужны деньги, я куплю у вас компромат на меня. Тысяч за десять империалов. Не больше.
— Но…
— А всерьез полагали, что я буду дрожать от страха, от того, что вы что-то там на меня нашли? Ха! Да мне плевать на ваш компромат! Хотите, обнародуйте его, а хотите, вытрите им задницу в туалете.
— Но-но…
— Хватит заикаться, вы дворянин или нет!? Либо вы говорите дело, либо уходите из моего дома. Я так уже пропустил из-за вас завтрак, а еще вы помяли мне рубашку!
— Сэр, помогите мне спасти мою дочь.
— Хорошо. Мне нужна её фотография и полное имя, а также письмо от похитителей. Было ведь письмо с требованием выкупа?
— Да, сэр вот оно.
— «Не обращатся к жадармам, или мы пришлом голову ващей дочари!» О боги, ну и грамотеи! Как вы вообще могли подумать, что я к этому причастен? Так, все понятно.
— Вы поможете мне?
— Я ничего не обещаю, но сделаю все что, смогу. Но не ради вас, или ваших мифических услуг! Я просто терпеть не могу, когда берут в заложники детей. А теперь идите и дайте мне спокойно позавтракать.
Как только Марэн Картос ушел, в гостиную зашла Мелисса.
— Он поверил?
— Да, потом может быть, он задумается, но пока он верит.
— Но отдаст ли он компромат?
— Это уже моя проблема. Девчонка в безопасности?
— Да, но мне пришлось отправить с ними одного надежного человека. Иначе я не могла бы гарантировать сохранность её чести и здоровья.
— Понятно, где ты только нашла таких идиотов?
— У меня всегда есть несколько таких людей, для самых грязных дел.
— Тогда, пусть надежный человек сам уберет тех, и скажет, что был агентом внедренным в банду. Но пока сыграем для Марэна небольшой спектакль.
— Хорошо.
В Ассамблее меня ждал новый неприятный сюрприз. Было совершенно покушение на Валерия и был тяжело ранен Игнаций. Малькольм был мрачнее тучи. Он был готов разорвать меня, но мне нечего ему было сказать. Я сам ничего не знал и не успевал за всем проследить.
Компромат купленный у Джонни мы использовали сполна, перетянув на свою сторону еще одну фракцию в Ассамблее и нескольких сенаторов. Теперь уже можно было говорить о победе. Оставался только Раэл Игнатов и Рэндал Бах. Причем первый играл жестче и грязнее чем сам Рэндал Бах.
— Я практически уверен, что это дело рук Игнатова, — холодно сказал мне адмирал. — Я не пью ничего, кроме воды, набранной у себя дома, а ем только дома. И меня это сильно раздражает.
— Есть еще Рэндал Бах.
— Он бы вызвал меня на дуэль, но не стал бы так подло подсыпать яд. Поверь мне, Рэндал человек старой гвардии. К тому же у меня с ним неплохие отношения.
— Почему бы просто его не переубедить?
— А ты попробуй, — хмыкнул Малькольм. — Проще убедить льва питаться травой, чем изменить мнение этого старика.
— Остается только Игнатов.
Убийства не были нормой для внутренней политики Райхена. С врагами боролись любыми методами, вплоть до прямого вызова на дуэль. Но подсыпать яд или нанимать убийц считалось делом, не то, чтобы грязным, а просто неспортивным. Растереть противника в порошок, разорить его и обанкротить, вытащить на всеобщее обозрение самые неприглядные факты его жизни, выгнать со всех постов, это почетно и достойно. А просто убить — это моветон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});